— Основных три. Педагогические кадры. У нас эта проблема острее, чем где бы то ни было по стране, – в Москве развитый рынок труда, и человек может найти для себя достаточно высокую стартовую зарплату. Соответственно, молодежь в школы идет еще меньше, чем в регионах. Техническое оснащение. Большинство московских школ оснащены – уж пусть регионы поверят – плохо. И неравномерное развитие школ: есть очень сильные, а есть очень слабые – прежде всего, малокомплектные, которых в Москве немало. Именно в недостатках организации школьной сети нужно искать причины и кадровых проблем, и технических.

— В чем же здесь связь?

— Если школа для Москвы небольшая – 200-300 учеников, – она не может позволить себе платить высокую зарплату педагогам и покупать нормальное оборудование. Отсюда проблемы с качеством образования…

— Есть ли безболезненные способы решить этот вопрос? Ведь любые разговоры о реорганизации сети вызывают в педагогическом сообществе оправданно острую реакцию…

— В Москве нужно «сокращать» не здания и коллективы, а число юридических лиц. Если мы объединим 2-3 школы при одном сильном руководителе, от этого не пострадает никто, кроме нескольких административных работников – но снижение их статуса с директоров до заместителей директоров нельзя считать слишком большой ценой для достижения результата.
Объединение школ позволит создать лучше организованную, «распределенную» структуру: «географически» разделить старшую, среднюю и начальную ступени. Правильно ли это – обучать вместе детей 7-8 лет и молодых людей 17 лет в одном здании? У них разные биологические ритмы, способы проведения досуга, для них нужны по-разному организованные помещения.
Не менее важное следствие слияния школ – возможность объединить финансовые ресурсы и закупить более современное оборудование. Так, мне сейчас нет смысла покупать лабораторию для занятий физикой за 4 миллиона рублей (даже если и денег дадут). Чтобы приобретение оправдало себя, нужно несколько классов физического профиля, а их у меня нет из-за небольшого числа детей. Объединив несколько школ, можно будет набрать несколько физико-математичес
1a37
ких классов по 25 человек и использовать лабораторию с полной отдачей.

— Таков принцип нормативного финансирования: чем больше детей в школе, тем больше у нее денег.

— Идея хорошая, но непростая. Принять ее – значит перестроить всю образовательную систему.
Раньше московские школы боролись за статус лицея или гимназии: получив его, директор мог спать спокойно – родители все равно приведут к нему детей и он получит повышенное финансирование. Теперь же, как я понимаю, ситуация изменится. Один из вариантов такой: каждая школа будет заявлять о наличии у себя, например, «гимназических» или «углубленных» программ, они будут отбираться, а дети, доказавшие свою способность обучаться по ним (допустим, победившие на олимпиадах), будут получать от государства повышенный норматив, то есть приносить школе повышенное финансирование.
Каков будет принцип отбора и регистрации программ, пока неясно, но детей предполагается отбирать по объективным критериям. В любом случае, школа постоянно будет «в тонусе», доказывая свое право на реализацию определенных программ.

— Каким критериям при этом она должна будет соответствовать?

— Окончательное решение примет городской департамент образования. Скорее всего, будут использованы наиболее очевидные критерии: результаты ЕГЭ, количество победителей олимпиад разного уровня, поступление в ведущие вузы. Безусловно, эти критерии имеют свои недостатки, нельзя опираться только на них. Не нужно забывать: право на повышенное финансирование, помимо «одаренных» детей, имеют и другие дети, те, кому необходимо обучаться по коррекционным программам. Простые формальные критерии для отбора этих программ разработать будет гораздо сложнее.

— Как вы относитесь к возможным изменениям в системе оплаты учительского труда в столице?

— Если новая система будет учитывать вклад каждого учителя, это хорошо. Но она «взорвет» коллективы. Ведь если раньше от меня, как и от любого другого московского директора, почти ничего не зависело в распределении зарплат, то теперь будет зависеть многое, и не только от меня, но и от Наблюдательного совета. Я этого не боюсь, а кто-то, наверное, боится. В этой ситуации главное – чтобы фонд оплаты труда был увеличен хотя бы на 15-20%. Если он останется прежним, нас ждут одни неприятности.